На главную

Калинина К.В. “Всемирная паутина” и душа человека // Психология.Пермь. – 2008. - №16. с 10-35

“Всемирная паутина” и душа человека
«Серьезным следует быть в том, что серьезно, а не наоборот. По самой природе вещей Божество достойно всяческой благословенной серьезности.  Человек же сотворен, дабы служить игрушкой Бога, и это, по существу, самое лучшее для него. Посему должен он проводить свою жизнь, следуя своей природе и играя в самые прекрасные игры, хотя и полагать, что это противоречит ныне принятому.» - Платон “Leges (Законы)”/
«Игра не есть “обыденная” или “настоящая” жизнь. Внутри сферы игры законы и обычаи обыденной жизни не имеют силы. Это выход из такой жизни в преходящую сферу деятельности с ее собственным устремлением. Не будучи “обыденной жизнью”, она стоит вне процесса непосредственного удовлетворения нужд и страстей. Она прерывает этот процесс. Она вторгается в него как ограниченное определенным временем действие, которое исчерпывается в себе самом и совершается ради удовлетворения, доставляемого самим этим свершением.» - Йохан Хейзинга “Homo ludens - Человек играющий”.
Как научиться понимать “звучащие подобно симфонии сложные мелодии психики человека”? Каждый человек создает симфонию своей души из данных ему свыше нот  (качеств характера). В этом смысле каждый человек – творец. Невозможно “по отдельным нотам оценить прелесть всей мелодии”. Только восприняв мелодию в целом, можно судить об отдельных нотах и их взаимосвязях. Душа человека находится в непрерывном движении, но это движение не является хаотичным, в нем всегда присутствуют определенные тенденции. Источником таких тенденций служит внутренняя установка на сохранение единства личности.
У первобытных народов понятие “душа” обозначало жизненное начало, было призвано выразить реальность воздействия высшей силы (Бога, Космоса…) на конкретного человека. Согласно древним верованиям человек может найти свою душу или потерять ее; душа может подвергаться различным испытаниям, может попасть во власть к дьяволу или быть ему продана, может странствовать и разворачиваться. Поиск души всегда ведет в неведомые глубины. Тому, кто таит в себе и вынужден преодолевать мощные, клокочущие душевные противоречия, кто в своей расщепленности и неугомонности, своих вечных сомнениях и колебаниях оказывается на краю бездонной психологической пропасти, жизненно необходимо докопаться до самых корней всего сущего, получить знание, отыскать истину, чтобы обрести покой и уверенность в себе. Хотя душа представляется наиболее интимно личной частью человеческого существа, едва ли можно сказать, что она принадлежит человеку, подчиняется его воле и доступна пониманию рассудка. «Тебе не отыскать границ души, в каком бы направлении ты ни пошел, столь глубок ее логос», - говорил Гераклит.
«Душа человека может существовать только во взаимоотношениях и благодаря взаимоотношениям с людьми…» - Карл Юнг. Ни один человек не является островом, ибо глубины души имеют коллективную природу. Души связаны между собой, а значит, наше существование характеризуется вовлеченностью, переживанием жизни под знаком имманентности, когда Бог в душе или душа в Боге, когда души друг в друге или в Мировой душе.  Используя собственную душу как “музыкальный” инструмент, ударяя по его струнам, человек создает резонанс в других душах, находится в постоянном движении от себя к другому и сопереживает с другим и гармонию, и разлад.
«Смысл языка совсем не в самих словах. Язык лишь передает тебе точку зрения другого человека, таящую в себе некую силу. Эта сила сама отыщет в тебе, чем ей напитаться и как прорасти.» -  Антуан де Сент-Экзюпери “Цитадель”
Реальность опосредована  человеческим языком. Мир вокруг человека таков, каким его отражает язык. В сущности, человек есть то, что он говорит.
Язык, как бы странно это ни звучало, мешает мыслить. Он предлагает свои слова, речевые обороты, стандартные изречения, которые обычно банальны и невыразительны. Язык вытесняет твои мысли и твоё “Я”. Он погружает тебя в вязкий кисель готовых смыслов и значений, принадлежащих другим людям. Тебе придется остановить словесный поток, чтобы увидеть дно, где притаился смысл. И рассказать об увиденном на новом, неизвестном дотоле языке. «Я не хочу слов, которые были изобретены другими. Все слова изобретены другими. Я хочу совершать свои собственные безумные поступки, хочу иметь для этого собственные гласные и согласные». (Х.Балль) А чтобы создать свой собственный язык, надо услышать своё “Я”, понять его отношение к окружающему миру и довериться ему. Но, даже испытывая мощнейшее сопротивление извне, нельзя замыкаться на собственных ощущениях и переживаниях.
Творческое начало не может действовать исключительно в рамках собственной личности человека, в пределах его индивидуальных представлений и переживаний. Дело, которое пробуждает его творческое начало, бросает ему вызов и подвергает испытанию - это, в конечном счете, всегда другая человеческая душа. Душа достигает внутреннего единства только через сознательное признание и принятие своего “кровного родства” с другими душами. Без человеческих связей “не может быть и речи о синтезе личности” (Карл Юнг). Душа человека творит себя через другие души. Как сказал Джон Китс: «То, что наделено творческой способностью, обязано творить себя.»
«Я мертв, потому что у меня нет устремления;
У меня нет устремления, потому что я думаю, что обладаю;
Я думаю, что обладаю, потому что не пытаюсь дать.
Пытаясь дать, понимаешь, что у тебя ничего нет;
Поняв, что у тебя ничего нет, пытаешься отдать себя;
Пытаясь отдать себя, понимаешь, что ты ничто;
Поняв, что ты ничто, ты стремишься стать;
Стремясь стать, ты начинаешь жить.»         - Рене Домаль “Гора Аналог”
Помимо общественного мнения и социальных институтов «есть  другой  наставник, невидимый цензор, внутренний  авторитет,  чье  осуждение  страшнее  всего, потому что ему известна правда, и чья похвала приятнее самой сладкогласной музыки. Вот чьим судом нам  следует  руководствоваться». (Монтень) Это тот цензор, который помогает человеку определить, какую часть себя, своей души он готов и стремится отдать другим душам. Добро и зло живут в каждом из нас; они притягиваются и отталкиваются, проникают друг в друга и творят друг друга; между ними не может существовать гармонии, но они стремятся к равновесию.  Одна чашка весов принадлежит Богу, другая Дьяволу. На какую из них бросит гирьку человек, делясь тем, что скрыто в его душе с другими человеческими существами? Какая сила возобладает в нем самом?
«Ну а вы, что вы ищете? Это тот  вопрос, на  который каждый из нас, в конце  концов, должен дать  себе  ответ.  Прямо  и  отважно остаться один  на  один с  этим вопросом  - значит нанести удар по тому существу,  что  спит глубоко на дне каждого  из нас, а затем  -  мучительно, но  с  полной ясностью сознания - вслушиваться в звуки, которые оно посылает в ответ.» - Рене Домаль “Гора Аналог”

Идеи о единстве, родстве и связности всего сущего – о Всеединстве – восходят к досократикам древней Греции. Это содержащееся в Боге собрание прообразов (парадигм) всех вещей, “предвечных замыслов” Бога о Мире. Проблема Всеединства была представлена в различных философских концепциях и нашла свое наиболее яркое выражение в русской философии, где, начиная с B.C. Соловьева, сложилось самобытное направление - философия Всеединства, к которой могут быть отнесены системы Флоренского, Булгакова, Карсавина, Франка, Лосского, а также взгляды С.Н. Трубецкого, E.H. Трубецкого, Лосева и др.
Центральной в философия всеединства В.С.Соловьева является идея “всеединого сущего” – сферы абсолютного, божественного. Реальный мир представляет собой воплощение всеединого сущего, а посредником между ними выступает Мировая Душа, или София – мудрость божья. Безусловное же всеединство – это синтез Истины, Добра и Красоты. Стремясь к построению целостного синтетического мировоззрения, в качестве ключевого начала последнего Соловьев рассматривает положительное всеединство, в котором «единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех. Ложное, отрицательное единство подавляет или поглощает входящие в него элементы и само оказывается, таким образом, пустотою; истинное единство сохраняет и усиливает свои элементы, осуществляясь в них как полнота бытия». Постигнуть всеединство можно лишь через “цельное знание”, т.е. соединение мистического, философского (рационального) и научного (эмпирического) знания. Наравне с верой и интуицией, творчество является одной из составляющих мистического опыта.
«Так пойми же, я постиг. И рад коснуться раскаленным железом твоего сердца, оставив клеймо, которое поможет тебе расти. Рад, потому что не хочу, чтобы ты блуждал впотьмах.» (Антуан де Сент-Экзюпери “Цитадель”)
Интересно отметить, что представление о сверхсознании, о надсознательном уровне психической активности было положено К.С.Станиславским в основу разработанной им системы театрального мастерства. Он считал, что подобные психические проявления присущи всем процессам творчества. Новая идея отчетливо проступает в сознании лишь после того, как она уже неосознанно порождена личностью и вошла в ее внутренний строй. Именно таким путем актер по-настоящему перевоплощается в образ. Именно на этом построено “искусство переживания”, требующее не имитации, а подлинных чувств в момент творчества. «Красота - язык сверхсознания» (К.Тимирязев) Красота - это всегда нарушение нормы, сюрприз, открытие, радостная неожиданность. Право открытия красоты принадлежит сверхсознанию. Сверхсознание в форме творческой интуиции на первоначальных этапах любого творческого процесса не контролируется сознанием и волей человека. По словам психоаналитика Л.Кьюби, творческая личность обладает способностью некоторым, доселе не определенным образом использовать подсознательные функции более свободно, чем другие люди, которые может быть, потенциально являются в равной мере одаренными. Подлинное творчество рождается в человеке всегда бескорыстно, непреднамеренно и свободно.
Л.П.Карсавин трактовал всеединство как принцип становления. Любое сущее не столько “есть”, сколько “становится”, оказываясь при этом одной из реализаций всеединства. Данный динамический принцип отражает процесс развития к высшей ступени, к оптимальной реализации человека. Карсавин создал учение о “симфонической (соборной) личности”, утверждая, что объединения людей должны рассматриваться как личности особого рода, каждый отдельный элемент которых (каждый индивид) несет в себе в одном из аспектов всеединство (и тем самым совершенство). Индивид подчинен целому и должен стремиться к тому, чтобы как можно более полно осуществить в себе высшую симфоническую личность.
В философии Н.О.Лосского исходным принципом рассуждений является идея “имманентности всего всему”. Всеединство истолковывается Лосским как принцип взаимосвязи и взаимодействия конкретно-идеальных сущностей, сообщество которых образует иерархически организованный мир, где каждая сущность открыта для взаимодействия с другими, а все вместе они единосущностны друг другу и высшей абсолютной реальности - Богу (“Мир как органическое целое”).
Мысли В.С.Соловьева о всеединстве развивал П.А.Флоренский. Его “конкретная метафизика” всеединства имела целью познание мира и Софии как “идеальной личности мира”. Он полагал, что такое познание осуществляется противоречивым разумом (рассудочным/логическим и непосредственным/интуитивным, конечным и бесконечным) и заключается в выявлении первичных символов, лежащих в основе различных сфер реальности. На принципе первичных символов построена семиотика – наука о знаковых системах, хранящих и передающих информацию, которая играет важнейшую роль в компьютерном программировании, в работах по созданию искусственного интеллекта и в других областях виртуального пространства. Является ли реальность семиотической системой? Наше сознание не умеет воспринимать мир иначе как через знаки. Природа, как и культура, является знаковым объектом. Реальность представляется знаковой  системой, состоящей  из  множества переплетенных  знаковых  подсистем различных порядков. Она настолько сложна, что воспринимается промежуточными носителями и пользователями  как  незнаковая.
Флоренский называл откровение главным способом “схватывания” истины. Выходит, ставшее поговоркой “яблоко Ньютона” нельзя причислять к шуточным околонаучным высказываниям. Случается и так, что одинаковые яблоки одновременно падают на головы нескольких ученых. Тогда в разных точках Земного шарика в одно и то же время на свет появляются аналогичные открытия.  Откровение навещает ученых поодиночке или группами и служит мощным катализатором загадочных процессов, происходящих в их  “сером веществе”. Мысль ученого долгое время бьется в поисках решения стоящей задачи, пробует все возможные варианты её решения, один за другим их проверяет и отвергает все неудачные. И вдруг из темноты бессознательного, из сверхсознания молнией прорывается свежая идея, позволяющая преодолеть все преграды на пути к истине. «Человек в процессе познания Природы может оторваться от своего воображения, он может открыть и осознать даже то, что ему не под силу представить», - так говорил академик Лев Ландау о творческом озарении.
Один из ярчайших представителей русской богословской философии Е.Н.Трубецкой писал в самой значительной из своих работ “Смысл жизни”: «Углубляясь в мое индивидуальное сознание, осуществляя поставленное Пифией требование “познай самого себя”, - я найду в основе всякого моего представления и мысли иное сознание, которое прежде моего и больше моего, сознание, совпадающее с истиной, вселенское и всеобъемлющее. По отношению к нему всякое ограниченное, человеческое сознание – небольшой и краткий отрывок. Сознание человеческого индивида неизбежно фрагментарно: чтобы снять эту индивидуальную границу, чтобы прочесть мои отрывочные переживания в контексте всеединой истины, нужно восполнить мое сознание сознанием соборным: чтобы подняться мыслью над обманчивыми переживаниями моей индивидуальной психики, надо вступить в диалог с другими: ибо всеединое сознание, которое возвышается надо всеми сознающими и мыслящими субъектами, есть то, что объединяет всех.»
Символ всеединства присутствует в самых разнообразных учениях – в буддизме, оккультизме, мистике (от кабалы до теософии и антропософии). «Совершенствуясь и пробуждаясь, мы увидим душу в нас самих и во всем окружающем и поймем, что сознание присутствует также в растении, в металле, в атоме, в электричестве - в каждой вещи, принадлежащей физической природе.» - Шри Ауробиндо Гхош. “Синтез йоги”
Осознание единства и взаимной связи всех вещей и событий и восприятие любого феномена как проявления фундаментальной целостности составляет сущность всех восточных мировоззрений, да и вообще любых мистических традиций. Все сущее - это взаимозависимые, неразделимые и вместе с тем преходящие паттерны одной и той же высшей реальности. В процессе космического танца Шивы, одного из трех верховных божеств индуизма, непрерывно сотворяются и растворяются все формы.
Интересно отметить существование параллелей между позицией мистиков и новым подходом современной науки. В физике механистическое представление о Вселенной, состоящей из фундаментальных кирпичиков, постепенно сменилось картиной взаимосвязанного динамического целого. Природа рассматривается как сеть отношений, взаимосвязанная паутина, где нет вообще никаких частей, а есть лишь паттерны космического процесса (объекты, структуры, которые обладают некоторой устойчивостью), беспрерывно переливающиеся друг в друга. Постоянный танец энергии.
Новое представление о системе знаний как о сети без какого-либо фундамента было отчетливо сформулировано Джеффри Чу в 70-х годах 20-го столетия в виде так называемой бутстрап-теории частиц. Согласно этой теории, Природа не может быть сведена ни к каким фундаментальным сущностям вроде “строительных кирпичиков” вещества; она может быть понята только через ее самосогласованность. Вещи существуют в силу их взаимосогласованных отношений. Материальная Вселенная выглядит как динамическая паутина взаимосвязанных событий. Ни одно из свойств любой части этой паутины не является фундаментальным - все они вытекают из свойств других частей, и всеобщая согласованность их взаимосвязей определяет структуру всей паутины.
Таким образом, основные школы восточной философии сходятся с  философией бутстрапа в том, что Вселенная представляет собой  неразрывное  целое, части которого переплетаются и сливаются друг с другом, и  ни  одна из них не является более фундаментальной, чем другие. Полное взаимопереплетение составных частей Вселенной известно в буддизме Махаяны под названием “взаимопроникновение”. Представления о “наличии всего в каждом и каждого во  всем”  получили наибольшее развитие в учении махаянистической школы Аватамсака, нередко признаваемой вершиной развития буддийской философии. Аватамсака  не оставляет никаких сомнений относительно того, что такое  взаимопроникновение представляет собой в высшей степени  динамическое  взаимодействие, которое имеет место не только в пространстве, но и во времени. Мировосприятие, свойственное просветленному сознанию, описывается следующим образом: «незыблемые границы индивидуальности  начинают таять, и над нами перестает довлеть ощущение конечности». Ощущение взаимопроникновения в состоянии просветления может  рассматриваться в качестве мистического видения абсолютной бутстрап-ситуации, в которой все явления, происходящие во Вселенной, обнаруживают  признаки гармонического единства.
Луи Пастер: «Наука развивается через попытки ответить на все более тонкие вопросы, которые касаются всё более глубокой сущности естественных явлений».
Эмблемой всеединства часто служит лотос, семя которого содержит миниатюрное подобие целого растения. Лотос мог бы стать и эмблемой совершенно новой области познания, которая объединяет математику, теоретическую физику, искусство и компьютерные технологии - Фрактальной геометрии природы. Эта геометрия описывает мир вокруг нас, и ее можно увидеть не только в учебниках, но и в природе, везде в безграничной Вселенной. Кажущаяся беспорядочность и непредсказуемость мира подчиняется определенным законам. Всё, что кажется случайным и неправильным может быть фракталом. Фракталы - уникальные объекты, порожденные непредсказуемыми движениями хаотического мира. Они самоподобны, похожи на всех уровнях,  т.к. определенные их части повторяются снова и снова, изменяясь в размерах. Человек, будучи частью Природы, также должен подчиняться законам фрактальной геометрии. Здесь можно вспомнить модель Карсавина, центральное место в которой принадлежит понятию “стяженного бытия” - целое в “свернутом” виде присутствует во всех частях, а любая часть во всех других частях целого. “Симфоническую личность” Карсавина легко представить в роли срединного фрактала. Отдельный человек – фрактал “симфонической личности”, а сама симфоническая личность – фрактал Мировой Души.
Человеческая культура может рассматриваться как сложная самоподобная структура (фрактал) возникшая в результате самоорганизации, т.е. процесса упорядочения (пространственного, временного или пространственно-временного) в открытой системе, за счет согласованного взаимодействия множества элементов ее составляющих. А системы коммуникации, позволяющие осуществлять обмен информацией,  как важнейший элемент процесса самоорганизации (или саморазвития) культуры. Человеческая культура становится всё более зависимой от коммуникационных технологий. Растет и количество исследований, посвященных изучению “взаимоотношений” человека и различных средств коммуникации, в первую очередь Интернета. Что же лежит в основе столь мощной притягательной силы Интернета?
Ученые создали множество различных теорий, объясняющих поведение человека. В настоящее время в рамках общей психологии интенсивно разрабатывается такое понятие как кайнэрастия (“kainos” др. греч. - новый, “erastes” др. греч. - любящий, почитатель) -  влечение к новому. Стремление к новизне проявляется во всех областях человеческой жизни и может выражаться в трех формах: как стремление к пассивным новым впечатлениям,  как стремление к изменениям в собственной жизненной ситуации, как стремление создавать что-то новое, самовыражаться. Множество видов человеческой деятельности имеет преимущественно кайнэрастический смысл. Потребность в новых впечатлениях возникает с включением в жизнедеятельность ребенка коры головного мозга. Полноценное морфологическое и функциональное развитие любого органа возможно лишь в результате его активного функционирования. В полной мере это относится к такому сложному органу, как головной мозг, требующему в процессе своего развития всё новые и новые раздражители.
Претендовать на статус нового и интересного могут, прежде всего, наименее вероятные события, сюжетные линии, теории. Будоражащая мысль о том, что никто и никогда этого еще не делал, неизменно служит мощнейшим двигателем всех творческих усилий. Творческий человек – человек, алчущий новизны (лат. Novarum rerum cupidus) В то же время есть люди, способные видеть новизну в повторяющихся ситуациях и явлениях. Вот что говорит о таких людях американский психолог Абрахам Маслоу: «Они обладают удивительной способностью радоваться жизни. Их восприятие свежо и наивно. Они не устают удивляться, поражаться, испытывать восторг и трепет перед многочисленными и разнообразными ¬проявлениями жизни, к которым обычный человек давно привык, которых он даже не замечает. Для такого человека закат солнца, пусть даже он видит его в сотый раз, будет так же прекрасен, как и в тот день, когда он увидел его впервые. Его внимание может захватить цветок, любой ребенок может предстать перед ним как чудо природы, пусть даже он перевидал на своем веку тысячу цветов и сотни детей».
Кайнэрастия прочно встроена в феномен человеческой культуры. Установление новых ценностей и упразднение старых  - это универсальный путь к обновлению в культуре.
ХХ век стал “золотым веком” в истории кайнэрастии, хотя к концу его явно наметилась тенденция истощения новизны. Всё труднее и труднее создавать нечто принципиально новое. Всё труднее и труднее избегать подражания, заимствования, цитирования.  Если у древних был единый критерий красоты, добра и истины – Бог, то в наше время эти понятия разделились. “Истина” стала исключительно рациональной и получила полный контроль над двумя другими составляющими, превратив их в рациональные науки – этику и эстетику. «Возможна ли сегодня красота, неподконтрольная рациональному мышлению?» – чрезвычайно актуальный вопрос. Концептуальное искусство (от лат. conceptus - мысль, представление), оформившееся в конце 60-х - начале 70-х годов ХХ века в Америке и Европе, сделало целью искусства передачу идеи, а объектом искусства любой предмет, явление, процесс. Концептуальное искусство обращается не к эмоциональному восприятию, а к интеллектуальному осмыслению увиденного. А ведь истинная красота всегда находит свое отражение в чувственном мире человека, это всегда нечто неожиданное, непривычное, непредсказуемое, иррациональное. Пользуясь словами Ф.Ницше, господство разумности – симптом никнущей силы и старости, а не здоровья.
Невероятный “кайнэрастический прогресс” стал возможен благодаря бурному развитию средств массовой информации. Технический прогресс увенчался созданием средства для постоянного переживания кайнэрастического удовольствия – Интернета (InterNet) (англ. взаимо-сеть или сетевое пространство). Возникновение в 1993-94гг. такой подсистемы Интернета, как WWW (от англ. World Wide Web – “всемирная паутина”, автор концепции – Т.Бернерс-Ли, 1990, Европейский центр ядерных исследований в Женеве), т.е. всемирно распределенной базы гипертекстовых документов, обеспечивающей максимальную доступность для пользователя мультимедийной информации, привело к существенным многосторонним трансформациям современного социо-культурного пространства. Функциональные возможности Интернета практически безграничны, в силу чего спектр его пользователей предельно широк (Сеть связывает между собой миллионы компьютеров и сотни миллионов людей во всем мире) и постоянно возрастает (например, изобретение М.Эндрессеном улучшенного Web-браузера “Мозаик” в 1993 г. повысило трафик WWW в 10 000 раз). Возможности Интернета обеспечивают не только мгновенное, но и многовекторное распространение информации, в результате чего культура обретает немыслимую доселе динамичность.      Фантастическая компактность упаковки информации, ее всеобщая доступность и ничем не стесняемая циркуляция, подобная прохождению токов жизни – таковы принципы действия Интернета и таковы же фундаментальные законы устройства “полей” человеческого сознания. Из этого соответствия вытекает один простой факт. Любые социальные структуры, мешающие концентрированному сбору информации в доступных всем точках и ее мгновенному распространению по всем заинтересованным адресам, должны перестраиваться как несоответствующие природе человеческого сознания.
Удовлетворение кайнэрастического инстинкта человека может служить психотерапевтическим средством,  превращая ежедневную рутину во всё новые творческие приключения, но может иметь и достаточно пагубные последствия для психики человека. Желание испытать новые ощущения, получить новые впечатления, найти новые возможности приобретения знаний и самовыражения нередко перерождается в зависимость, как в случае с Интернет-зависимостью. Для некоторых людей Интернет становится “реальнее”, чем реальная жизнь. Возникает ощущение единства машины с пользователем, перемещения последнего в виртуальный мир, где воздействие виртуальных объектов воспринимается человеком аналогично “обычной” реальности.
Многомерность феномена зависимости от Интернета была подтверждена многочисленными исследованиями, в том числе данными, полученными на основании опросника установок по отношению к Интернету. Опросник был создан в 2002 году в Канаде и включает в себя 36 вопросов, разделенных на 4 шкалы: социальный комфорт,  одиночество / депрессия,  сниженный самоконтроль / навязчивые мысли об Интернете, отвлечение от проблем и неприятных занятий. Чем становится Интернет для разных людей в разных обстоятельствах? Какие возможности в общении он предоставляет? Какие ловушки расставляет? Возможность ближе узнать человека через Интернет и установить с ним более глубокие отношения; возбуждение и эмоциональный подъем во время пользования Интернетом; успокоение, ощущение безопасности, избавление от чувства одиночества, уважение со стороны сетевых знакомых; возможность быть самим собой и раскрыться с самой лучшей стороны. Или беспомощность вне сети, навязчивое желание отложить все прочие дела, перестать думать о “реальных” проблемах, оставить все заботы  и полностью отдаться на волю Интернета; потеря контроля времени при пребывании в Интернете. Обернется Интернет другом или врагом? Любое чудо можно довести до абсурда, получить с обратным знаком, если не соблюдать меры.
В 1984 г. канадский писатель-фантаст Уильям Гиббсон в своем романе-техноутопии “Нейромант” (“Neuromancer”) впервые использовал слово “киберпространство” (Cyberspace) для обозначения глобальной многопользовательской виртуальной среды. Киберпространство изображается им как коллективная галлюцинация миллионов людей, которую они испытывают одновременно в разных географических местах, соединенные через компьютерную сеть друг с другом и погруженные в мир графически представленных данных любого компьютера. Гиббсон детально описал тот искусственный мир, к которому сейчас стремятся ученые, занимающиеся компьютерной графикой и интерфейсами человек-компьютер. С помощью компьютерных технологий создается или имитируется виртуальная реальность, т.е. реальность нематериальных понятий (информации, мыслей и образов). Киберпространство избавлено от ограничений материального мира и состоит из абстрактных структур информации. Виртуальная реальность является гибкой и не связанной догматами, она ограничена лишь  возможностями человека, которые постоянно расширяются.
Создание “виртуальной эволюционной машины” уже не научно-фантастический сюжет, а данность. “Игра в биологическую жизнь”. Создание искусственного интеллекта путём “естественной эволюции”. Джош Бонгард (Josh Bongard), занимающийся проблемами искусственного интеллекта в Цюрихском Университете, положил в основу своего симулятора не примитивные клетки с заранее заданными поведенческими характеристиками (как в некогда популярной игры “The Game of Life”), а гораздо более сложные “эмбрионы”, имеющие собственный “генетический код”. Вполне возможно, что дальше ему удастся получить и первый в мире виртуальный организм, наделённый вполне реальным интеллектом. Каким окажется этот интеллект – “добрым или злым”?
Виртуальные миры должны стать расширением возможностей нашего реального мира, а не его замещением. Нельзя заточать себя в полностью компьютеризированное общество симуляции, где утеряно представление о подлинности объектов и явлений, где знаковая сфера обрела статус единственной и самодостаточной реальности. Симулякры как компоненты виртуальной реальности, по Бодрийяру, слишком видимы, слишком правдивы, слишком близки и доступны. Они абсорбируют, пожирают, упраздняют реальность. Общество во власти симулякров - изображений без оригиналов, фундаментальным свойством которых является принципиальная несоотнесенность и несоотносимость с какой бы то ни было реальностью. Различные социальные феномены носят симуляционный характер. Информация “пожирает коммуникацию”, подменяя ее симуляцией общения. Реальность подменяется симуляцией. Слова превращаются в звучащую оболочку, лишенную смысла. Современная культура заменяет реальное пустыми знаками реального, порождая синтетический продукт – “злого демона образов” (Бодрийяр). Образ навязывает реальности свою аморальную логику по ту сторону добра и зла, истины и лжи, логику размывания, поглощения, уничтожения значения. Современная культура утрачивает живое ощущение жизни. Человек находится во власти языка. Как носитель культурных языков он погружен в языковую/текстовую/знаковую среду, представляющую собой единственный данный ему мир. Как пишет французский литературовед и философ-структуралист  Ролан Барт, если древние греки «взволнованно и неустанно вслушивались в шелест травы, в журчание источников, в шум ветра, одним словом - в трепет Природы, пытаясь различить разлитую в ней мысль», то «я, вслушиваясь в гул языка, вопрошаю трепещущий в нем смысл - ведь для меня, современного человека, этот язык и составляет Природу». Симулируется реальность – симулируется ее переживание, симулируется счастье. Люди ищут, но не находят счастье. Они терпят неудачу потому, что наследуют чуждые им концепции счастья, не имеющие никакой основы в их внутренней природе. Сплошь клише. Безнадежные попытки жить счастьем по чужому образцу.
Копии, копии копий, подделки, штампы и стереотипы, непрерывно воспроизводящие и поддерживающие самих себя с помощью специального программного обеспечения. Такая пляска картинок и фальшивой приукрашенной информации завораживает, затягивает в свой омут. Личность человека, его свободная воля и разум пугают симулякр. Ему нужны зрители, обожатели или подчиненные, исполнители. Симулякры существуют в мире спектакля, где подлинное отсутствует, и даже сам разговор о подлинном не имеет смысла. Собственная энергия подлинного неизмеримо превосходит энергию симулякра, поэтому даже небольшая часть этой энергии затмевает симулякры и делает их существование невозможным, взламывая нарциссическую замкнутость симулякра на себя самого. Иллюзии рушатся, реальность прорывается сквозь завесу симуляций, среди имитаций проступает истинная структура мира.
Духовная Традиция - вот мост к подлинному. Духовная традиция не является какой-либо рациональной доктриной, она сверх-рациональна. Это спонтанное, творческое выражение энергии движения к Богу (Вселенскому Разуму или Мировому Духу). В сегодняшнем мире этот мост обрушен,  он обрывается в пустоту. Тот, кто рискнул по нему пойти, стоит перед выбором - рухнуть вниз или научиться летать.  А чтобы взлететь, человеку необходимо поверить в то, что он относится к виду “человек играющий” (Йохан Хёйзинга “Homo ludens - Человек играющий”), что история его умственной и психической эволюции – это процесс игры, что человеческая культура возникла и развивалась в игре и как игра. «Истинная, чистая игра выступает как основа и фактор культуры, живой творческий фактор.» “Игровой инстинкт” – это некое изначальное и фундаментальное свойство человеческого духа. «Лишь через вторжение духа наличие игры становится возможным, мыслимым, постижимым. Существование игры утверждает, и именно в высшем смысле, сверхлогический характер нашего положения в Космосе. Мы играем и знаем, что мы играем. Следовательно, мы суть нечто большее, чем просто разумные существа, ибо игра неразумна, она не может быть обоснована никакими рациональными связями. Игра, по сути, избыточна. Она не бывает вызвана физической необходимостью и, тем более, моральной обязанностью. Конечные цели, которым она служит, лежат вне сферы непосредственного материального интереса или индивидуального удовлетворения насущных потребностей. Взрослый человек играет, как и ребенок, ради удовольствия и отдохновения, так сказать, ниже уровня серьезной жизни. Но он может играть и выше этого уровня, вовлекая в игру прекрасное и священное. Игровой характер может быть присущ самым возвышенным действиям. Сама по себе игра, хотя она и есть деятельность духа, не причастна морали, в ней нет ни добродетели, ни греха»…
К.В. Калинина
[email protected]