На главную

З.ФРЕЙД, Психология масс и анализ человеческого "Я"

XII.  ДОПОЛНЕНИЕ
  В процессе исследования,  которому мы
подводим теперь итоги, нам открылись различные побочные
пути,  которые мы раньше оставили в стороне, но которые
имеют близкое к нам отношение.  Кое-что из этого остав-
шегося  позади  мы хотим наверстать.  А.  Отличие между
"Я"-идентификацией и заменой "Я"-идеала объектом  нахо-
дит  себе  интересное объяснение в двух больших искусс-
твенных массах,  изученных нами вначале:  в войске и  в
христианской церкви.  Очевидно,  солдат считает идеалом
своего начальника,  собственно главнокомандующего, в то
время  как он идентифицируется с равными себе солдатами
и выводит из этой общности "Я" обязательства товарищес-
ких отношений для того, чтобы оказывать взаимную помощь
и делиться всем добром.  Но он смешон,  когда он  хочет
идентифицироваться с главнокомандующим.  Егерь в лагере
Валленштейна иронизирует по этому поводу  над  вахмист-
ром:  "Плюнет он,  что ли, иль высморкнет нос, -- вы за
ним тоже"38.  Иначе обстоит дело в католической церкви.
Каждый христианин любит Христа как свой идеал;  вследс-
твие идентификации он чувствует себя связанным с други-
ми христианами. Кроме того, он должен идентифицировать-
ся с Христом и любить других христиан так, как их любил
Христос. Следовательно, церковь требует в обоих случаях
дополнения либидинозной позиции, которая создается бла-
годаря массе: идентификация должна присоединяться к тем
случаям,  где произошел выбор объекта,  а объектная лю-
бовь должна присоединяться к тем случаям, где существу-
ет идентификация.  Это -- безусловно выходит за пределы
конституции массы;  можно быть хорошим христианином и в
то же время быть далеким от идеи поставить себя на мес-
то  Христа,  любить  подобно  ему  всех людей.  Простой
смертный не решается приписать себе величие духа и силу
любви Спасителя. Но это дальнейшее развитие распределе-
ния либидо в массе является, вероятно, моментом, благо-
даря  которому христианство претендует на высшую нравс-
твенность. Б. Мы сказали, что в духовном развитии чело-
вечества можно было бы указать момент,  когда для инди-
видов произошел прогресс от массовой психологии к инди-
видуальной.  Нижеследующее написано под влиянием обмена
мыслей с Rank'ом. Для этого мы должны вкратце вернуться
к  мифу  об отце первобытной орды.  Он впоследствии был
превознесен до творца мира, и по праву, так как он сот-
ворил всех своих сыновей,  составивших первую массу. Он
был идеалом для каждого из них в отдельности,  его боя-
лись  и  в то же время почитали;  из этого впоследствии
родилось понятие  табу.  Эта  толпа  собралась  однажды
вместе,  убила отца и растерзала его. Никто из участни-
ков победившей массы не мог занять его  место,  а  если
кто-нибудь  из них сделал бы это,  то борьба возобнови-
лась бы до тех пор,  пока они поняли бы,  что  все  они
должны  отказаться от отцовского наследства.  Тогда они
образовали тотемистическую братскую  общину,  связанную
одними  и теми же правами и тотемистическими запретами,
которые хранили память о злодеянии и должны были  иску-
пить его.  Но недовольство создавшимся положением оста-
лось и стало источником новых перемен.  Люди, связанные
в братскую массу, постепенно приблизились к воссозданию
старого положения на новый лад, мужчина опять стал гла-
вой семьи и перестал признавать господство женщины, ус-
тановившееся в тот период времени,  когда не было отца.
В виде компенсации он признал тогда материнские божест-
ва, жрецы которых были кастрированы для того, чтобы ог-
радить  мать;  пример этот был дан первобытной орде от-
цом; однако новая семья была только тенью старой, отцов
было много и каждый был ограничен правами другого. Тог-
да страстная тоска о недостающем  отце  могла  побудить
индивида  освободиться  от  массы  и занять место отца.
Тот,  кто сделал это,  был первым эпическим поэтом;  он
достиг этого в своей фантазии. Этот поэт извратил дейс-
твительность в духе своего страстного желания.  Он соз-
дал героический миф.  Героем был тот, кто сам один убил
отца, фигурирующего еще в мифе в качестве тотемистичес-
кого  чудовища.  Как  отец был первым идеалом мальчика,
так поэт создал теперь в герое, заменяющем отца, первый
"Я"-идеал. Примером привязанности к герою послужил, ве-
роятно, младший сын, любимец матери, которого она защи-
щала  от  ревнивых проявлений отца и который во времена
первобытной орды был последователем отца. В ложном опо-
этизировании первобытного времени женщина,  бывшая при-
зом и соблазном для убийства, стала причиной и подстре-
кательницей преступления.  Герой совершает сам, один то
деяние,  на которое способна,  конечно, лишь вся орда в
целом.  Тем не менее эта сказка сохранила, по замечанию
Rank'а,  явные следы скрываемого положения вещей.  Так,
часто описывается, как герой, которому предстоит разре-
шение трудной задачи (в большинстве случаев это младший
сын,  нередко  он  притворяется в присутствии суррогата
отца глупым, т. е. не представляется для него опасным),
разрешает  все  же  эту задачу лишь с помощью кучки ма-
леньких животных (муравьи,  пчелы). Это -- братья, сос-
тавлявшие первобытную орду,  подобно тому, как и в сим-
волике сновидений насекомые, паразиты обозначают брать-
ев и сестер (презрительно:  как маленькие дети).  Кроме
того,  в каждой из задач в мифе и сказке легко  распоз-
нать замену героического поступка.  Итак,  миф является
шагом, с помощью которого индивид выступает из массовой
психологии.  Первый миф был,  безусловно, психологичес-
ким, героическим мифом; миф о вселенной должен был поя-
виться гораздо позднее.  Поэт, сделавший этот шаг и ос-
вободившийся, таким образом, от массы в своей фантазии,
умеет,  согласно другому замечанию Rank'а, найти обрат-
ный путь к ней.  Он идет к этой массе и рассказывает ей
о подвигах своего героя, созданных им. Этот герой явля-
ется в основе ни кем иным, как им самим. Таким образом,
он снисходит до реальности и поднимает своих слушателей
до фантазии.  Слушатели же понимают  поэта,  они  могут
идентифицироваться   с  героем  на  основе  одинакового
страстного отношения к первобытному отцу39. Ложь герои-
ческого мифа достигает своего кульминационного пункта в
обожествлении героя. Вероятно, обожествленный герой су-
ществовал раньше, чем бог-отец, он был предшественником
возвращения отца как божества.  Ряд богов проходил хро-
нологически так:  богиня-мать -- герой -- бог-отец.  Но
лишь с возвышением первобытного отца,  который  никогда
не может быть забыт,  божество получило те черты, кото-
рые мы видим в нем еще ныне. В этом сокращенном изложе-
нии  пришлось  отказаться  от материала из саг,  мифов,
сказок,  истории нравов и т.  д., который можно было бы
использовать  для обоснования этой конструкции.  В.  Мы
много говорили здесь о прямых сексуальных влечениях и о
заторможенных в смысле цели сексуальных влечениях, и мы
надеемся,  что это подразделение не  встретит  большого
сопротивления. Однако подробное обсуждение этого вопро-
са будет не лишним даже в том случае, если оно повторит
отчасти уже сказанное нами раньше.  Первым, но вместе с
тем наилучшим примером сексуальных  влечений,  затормо-
женных в смысле цели, явилось для нас либидинозное раз-
витие ребенка.  Все те чувства,  какие ребенок питает к
своим  родителям и к опекающим его лицам,  укладываются
без натяжки в желания,  дающие  выражение  сексуальному
стремлению ребенка.  Ребенок требует от этих любимых им
лиц всех известных ему ласк: он хочет их целовать, при-
касаться к ним, осматривать их, ему любопытно видеть их
гениталии и присутствовать при интимных  экскременталь-
ных отправлениях,  он обещает жениться на матери или на
няне,  независимо от того,  что  он  подразумевает  под
этим,  он  намеревается  подарить отцу ребенка и т.  д.
Прямые наблюдения, равно как и позднейшее аналитическое
освещение остатков детства не оставляют никакого сомне-
ния в непосредственном слиянии нежных и ревнивых чувств
с сексуальными намерениями; они показывают нам, как ос-
новательно ребенок делает  любимого  человека  объектом
всех  его еще недостаточно сконцентрированных сексуаль-
ных влечений (ср. Теорию полового влечения). Первое лю-
бовное  сооружение  ребенка,  подчиняющееся  в типичном
случае Эдипову комплексу, подлежит затем, как известно,
с началом латентного периода вытеснению.  То, что оста-
ется после вытеснения, кажется нам исключительно нежной
привязанностью,  которая  относится к тем же лицам,  но
которая больше не может быть названа сексуальной.  Пси-
хоанализу, освещающему глубины душевной жизни, нетрудно
было доказать,  что  сексуальные  привязанности  первых
детских лет продолжают существовать, хотя они вытеснены
и бессознательны.  Он дает нам мужество утверждать, что
всюду,  где  мы встречаем нежное чувство,  оно является
преемником половой объектной привязанности к  соответс-
твующему лицу или к его прототипу (Imago). Он может по-
казать нам -- конечно,  не без особого исследования, --
существует  ли  еще  в данном случае это предшествующее
сексуальное влечение в вытесненном состоянии или же оно
уже уничтожено.  Яснее говоря:  твердо установлено, что
оно может быть во всякое время опять активировано  бла-
годаря регрессии; спрашивается лишь (это не всегда лег-
ко решить),  какую активность и какую действенную  силу
оно имеет еще в настоящее время. Здесь нужно принять во
внимание в одинаковой мере два источника ошибок; Сциллу
недооценки   вытесненного  бессознательного  и  Харибду
склонности измерять нормальное исключительно меркой па-
тологического.  Психологии, которая не хочет и не может
проникнуть в глубины вытесненного, эта нежная привязан-
ность представляется во всяком случае выражением стрем-
лений,  не имеющих сексуальной окраски,  хотя бы они  и
проистекали  из привязанности,  имеющей сексуальную ок-
раску.  Враждебные  чувства,  имеющие  несколько  более
сложную структуру, не являются исключением из этого. Мы
вправе сказать,  что эти стремления отклонились от пря-
мых сексуальных целей, хотя и трудно удовлетворить тре-
бования метапсихологии при изображении такого  отклоне-
ния от цели.  Впрочем,  эти заторможенные в смысле цели
влечения все еще сохраняют некоторые из  первоначальных
сексуальных целей.  Даже тот,  кто нежно привязан, даже
друг,  поклонник ищет телесной близости и хочет  видеть
человека,  к которому он питает любовь "в духе апостола
Павла".  Если угодно, то мы можем видеть в этом уклоне-
нии  от цели начало сублимирования сексуальных влечений
или же еще больше расширить границы последних. Затормо-
женные в смысле цели сексуальные влечения имеют большое
функциональное преимущество перед незаторможенными; так
как  они  неспособны  к полному удовлетворению,  то они
особенно пригодны для создания длительных  привязаннос-
тей, в то время как прямые сексуальные стремления теря-
ют при каждом удовлетворении свою энергию и должны ожи-
дать  своего  обновления  путем накопления сексуального
либидо,  причем в этот промежуток времени  один  объект
может быть заменен новым.  Заторможенные влечения могут
быть в любом количестве смешаны с незаторможенными, мо-
гут  претерпевать  обратное превращение в незаторможен-
ные,  подобно тому, как они развились из них. Известно,
как легко из отношений дружеского характера, основанных
на уважении и благоговении, развиваются эротические же-
лания (Embrassez-moi pour l'amour du Grec, Мольер) меж-
ду маэстро и ученицей,  артистом и  восхищенной  слуша-
тельницей,  особенно у женщин. Возникновение таких при-
вязянностей, которые сперва не имели в виду сексуальной
цели,  непосредственно  указывает на проторенный путь к
выбору сексуального объекта.  В статье "Frцmmigkeit des
Grafen  von Zinzendorf" Pfister привел прекрасный и от-
нюдь не единичный пример того, как даже интенсивная ре-
лигиозная  привязанность легко превращается в пламенное
сексуальное возбуждение.  С другой стороны, превращение
недолговечных сексуальных стремлений в длительную, чис-
то нежную привязанность является чем-то весьма обычным,
и консолидация брака,  заключенного по страстной любви,
основана в большинстве случаев на этом процессе.  Разу-
меется,  нас  не удивит тот факт,  что непосредственные
сексуальные стремления превращаются в  заторможенные  в
смысле  цели  стремления  в том случае,  если на пути к
достижению сексуальной цели стоят внутренние или  внеш-
ние препятствия. Вытеснение латентного периода есть та-
кое внутреннее -- или лучше сказать: ставшее внутренним
-- препятствие. Мы предположили об отце первобытной ор-
ды,  что он вынудил своих сыновей к воздержанию вследс-
твие  своей сексуальной нетерпимости и навязал им таким
образом заторможенные в смысле цели привязанности, в то
время как сам он сохранил для себя свободу сексуального
наслаждения и остался, следовательно, не связанным. Все
привязанности,  на которых основана масса,  имеют такой
характер влечений,  заторможенных в смысле цели. Но та-
ким путем мы приблизились к обсуждению новой темы,  ко-
торая имеет в виду отношение прямых сексуальных  влече-
ний к массе.  Последние два замечания подготовили нас к
тому,  что прямые сексуальные стремления неблагоприятны
для  массы.  Хотя  в  истории развития семьи существуют
массовые отношения сексуальной любви (групповой  брак),
однако, чем большее значение приобретала половая любовь
для "Я",  чем больше развивалась влюбленность, тем нас-
тойчивее  она требовала ограничения двумя лицами -- una
cum unо,  -- предназначенными природой для цели размно-
жения.  Полигамические наклонности должны были удовлет-
вориться последовательной  сменой  объекта.  Оба  лица,
предназначенные  для  цели обоюдного сексуального удов-
летворения,  демонстрируют протест против стадного инс-
тинкта,  против чувства массы:  они ищут уединения. Чем
сильнее они влюблены, тем больше удовлетворяют они друг
друга.  Протест  против  влияния  массы сказывается как
чувство стыда.  Очень сильные чувства ревности призыва-
ются  для  того,  чтобы предохранить выбор сексуального
объекта от ущерба,  который может быть нанесен массовой
привязанностью.  Половая связь одной пары в присутствии
другой или одновременный половой  акт  в  группе  людей
(как  это  бывает при оргии) возможны только в том слу-
чае, когда нежные, т. е. личные факторы любовного отно-
шения  целиком  отступают  на задний план в сравнении с
грубочувственными.  Но это является регрессией к  более
раннему состоянию половых отношений, когда влюбленность
не играла еще никакой роли,  а сексуальные объекты счи-
тались равноценными друг другу, приблизительно так, как
зло сказал Бернард Шоу:  быть влюбленным -- это  значит
чудовищно  переоценивать разницу между одной женщиной и
другой.  Есть много указаний на  то,  что  влюбленность
лишь позже вошла в сексуальные отношения между мужчиной
и женщиной,  так что несовместимость  половой  любви  и
массовой  привязанности развилась поздно.  Теперь может
получиться такое впечатление, как будто это предположе-
ние несовместимо с нашим мифом о первобытной семье. Лю-
бовь к матерям и сестрам явилась для братьев стимулом к
убийству отца, и трудно представить себе, чтобы эта лю-
бовь была исковерканной, непримитивной, т. е. она долж-
на была соединять в себе нежную и грубо чувственную лю-
бовь.  Однако при дальнейшем рассуждении это возражение
становится подтверждением. Одной из реакций на убийство
отца было установление тотемистической экзогамии,  зап-
рета, касавшегося какого бы то ни было сексуального от-
ношения с женщинами,  принадлежавшими к родной семье  и
нежно  любимыми  с  самого детства.  Этим был вбит клин
между нежными и грубо чувственными побуждениями,  клин,
который прочно сидит еще и в настоящее время в любовной
жизни40.  Вследствие этой экзогамии  грубо  чувственные
потребности мужчин должны были удовлетворяться чужими и
нелюбимыми женщинами. В больших искусственных массах, в
церкви и войске,  женщина,  как сексуальный объект,  не
имеет места. Любовные отношения между мужчиной и женщи-
ной остаются вне этих организаций.  Даже там, где обра-
зуются массы,  состоящие из мужчин  и  женщин,  половое
различие не играет никакой роли.  Едва ли нужно спраши-
вать,  имеет ли либидо, спаивающее массу, гомосексуаль-
ную или гетеросексуальную природу,  так как оно не диф-
ференцировано по полам и совершенно не имеет в виду ге-
нитальной организации либидо. Прямые сексуальные стрем-
ления также сохраняют до некоторой степени индивидуаль-
ную деятельность для человека, обычно растворяющегося в
массе. Там, где они чрезвычайно усиливаются, они разру-
шают  всякую  массу.  Католическая церковь имела веские
мотивы рекомендовать верующим безбрачие и  наложить  на
своих священнослужителей целибат, но влюбленность часто
являлась и для духовных лиц стимулом к  выступлению  из
церкви.  Равным образом любовь к женщине разбивает мас-
совые привязанности к расе,  национальные рамки и соци-
альные классовые перегородки и выполняет благодаря это-
му важные культурные задачи. Несомненно, что гомосексу-
альная любовь легче совместима с массовыми привязаннос-
тями даже там,  где она проявляется как незаторможенное
сексуальное стремление. Это -- поразительный факт, объ-
яснение которого завело бы нас слишком далеко. Психоло-
гическое  исследование психоневрозов доказало нам,  что
их симптомы следует считать  производными  вытесненных,
но  оставшихся активными прямых сексуальных стремлений.
Эту формулу можно дополнить:  симптомы могут также  яв-
ляться  производными  таких заторможенных в смысле цели
стремлений,  при которых торможение не  совсем  удалось
или при которых имел место возврат к вытесненной сексу-
альной цели. Этому соотношению вполне соответствует тот
факт,  что человек становится под влиянием невроза асо-
циальным и отщепляется от привычных  масс.  Можно  ска-
зать,  что невроз,  подобно влюбленности,  действует на
массу разрушающе.  Поэтому можно видеть,  что там,  где
есть  сильный  стимул  к образованию массы,  там невроз
отступает на задний план и может,  по крайней мере,  на
некоторое  время  совсем  исчезнуть.  Были сделаны даже
имеющие основание попытки применить эту несовместимость
невроза и массы как терапевтическое средство. Даже тот,
кто не сожалеет об исчезновении религиозных иллюзий  из
современного культурного мира,  признает, что они явля-
лись сильнейшей защитой от невротической опасности  для
людей,  которых они связывали. Нетрудно также видеть во
всех этих привязанностях к  мистически-религиозным  или
философски-мистическим сектам и общинам выражение псев-
долечения разных неврозов. Все это связано с противопо-
ложностью  между прямыми и заторможенными в смысле цели
сексуальными стремлениями. Невротик предоставлен самому
себе,  он должен заменить себе своими симптомами те ог-
ромные массы,  из которых он выключен.  Он создает себе
свой собственный фантастический мир, свою религию, свою
бредовую систему и повторяет,  таким образом, институты
человечества в искаженном виде,  ясно свидетельствующем
о сильнейшем участии прямых  сексуальных  стремлений41.
Г.  Приведем в заключение оценку с точки зрения либиди-
нозной теории тех состояний,  которые мы изучали: влюб-
ленность, гипноз, массу и невроз. Влюбленность основана
на одновременном существовании прямых и заторможенных в
смысле цели сексуальных стремлений, причем объекту уде-
ляется часть нарцисического "Я"-либидо. При влюбленнос-
ти  существует только "Я" и объект.  Гипноз разделяет с
влюбленностью ограничение этими двумя лицами, но он ос-
нован исключительно на заторможенных в смысле цели сек-
суальных стремлениях и ставит объект на место "Я"-идеа-
ла. Масса умножает этот процесс; она совпадает с гипно-
зом  в  природе  спаивающих  ее  влечений  и  в  замене
"Я"-идеала объектом,  но при ней присоединяется иденти-
фикация с другими индивидами, которая первоначально бы-
ла возможна,  вероятно, благодаря одинаковому отношению
к объекту.  Оба состояния, как гипноз, так и масса, яв-
ляются  наследственными  осадками из филогенеза челове-
ческого либидо;  гипноз -- как предрасположение,  масса
-- сверх того как прямой пережиток.  Замена прямых сек-
суальных  стремлений  стремлениями,  заторможенными   в
смысле  цели,  способствует в обоих случаях обособлению
"Я" и "Я"-идеала;  начало этому было положено  уже  при
влюбленности.  Невроз выступает из этого ряда. Он также
основан на своеобразности развития человеческого  либи-
до, на прерванном, вследствие латентного периода, двук-
ратном начале прямой сексуальной функции42.  В этом от-
ношении  он разделяет с гипнозом и массой характер рег-
рессии,  которого избегает влюбленность.  Он  наступает
всегда в тех случаях,  где переход от прямых к затормо-
женным в смысле цели сексуальным стремлениям не  вполне
удался;  он является выражением конфликта между впитан-
ными в "Я" влечениями,  проделавшими такое развитие,  и
частью  тех влечений,  которые из вытесненной бессозна-
тельной сферы стремятся к своему прямому удовлетворению
(равно как и другие,  совсем вытесненные влечения).  По
содержанию невроз чрезвычайно богат,  так как  обнимает
все возможные отношения между "Я" и объектом: как те, в
которых объект сохраняется, так и те, в которых от него
отказываются  или  в  которых объектом служит само "Я";
сюда же относятся конфликтные  отношения  между  "Я"  и
"Я"-идеалом.                                           
1 Г.  Лебон.  "Психология народов и  масс".  Перевод  с
французского Я.  Фридмана и Э. Пименовой. С.-Петербург,
изд. Ф. Павленкова, 1896. 2 Ср. двустишие Шиллера.     
           Ieder, sieht man ihn einzeln,  ist  leidlich
klug und verstandlich;                                 
           Sind sie  in  corpore,  gleich wird euch ein
Dummkopf daraus.                                       
3 Бессознательное  правильно  употребляется  Лебоном  в
смысле  описания там,  где оно обозначает не только вы-
тесненное.  4 См.  Тотем и табу, III. "Анимизм, магия и
всемогущество мыслей". Психологич. и психоаналитическая
библиотека.  Выпуск VI,  Госиздат, 1924 г., Москва--Ле-
нинград.  5 См.  Тотем и табу.  6 См. текст и указатель
литературы в "Psychologie der Kollektivitaten" B. Kras-
koviс (младший).  Перевод с кроатского Siegmund von Po-
savec'a. Vukovar, 1915.                                
7 Cм.  Walter Moede,  "Die Massen-und Sozialpsychologie
im kritischen Ьberblick",  Zeitschrift fur padagogische
Psychologie und experimentelle  Padagogik  von  Meumann
und Scheibner,  XVI,  1915.  8 Cambridge, 1920. 9 "Ins-
tincts of the herd in peace and war".  London, 1916. 10
Brugeilles,  "L'essence du phenomиne social: la sugges-
tion". Revue philosophique XXV. 1913. 11 Konrad Richter
"Der deutsche S.  Christoph". Berlin. 1896. Acta Germa-
nica,  V,  1.  12 Христофор несет Христа, Христос несет
весь мир.  Скажи же, куда Христофор поставил тогда свою
ногу? 13 Мc Dоugall в "Journal of Neurology and Psycho-
pathology". Vol. I, ь I, May 1920. "A note on suggesti-
on".  14 Nасhmansohn,  "Freuds Libidotheorie verglichen
mit der Eroslehre Platos". Intern. Zeitschr. f. Psycho-
analyse III,  1915 Pfister ebd.  VII,  1921. 15 "Если я
говорю языками человеческими и ангельскими,  а любви не
имею,  то я -- медь звенящая или кимвал звучащий", и т.
д.  16  В  дословном переводе "ihnen zuliebe" означает:
"из любви к ним" (Я.  К.). 17 Kriegsneurosen und "Psyc-
hisches Trauma",  Mьnchen,  1918. 18 Ср. объяснение по-
добных же феноменов после исчезновения авторитета роди-
ны у P.  Wedern'a.  "Die vaterlose Gesellschaft", Wien,
Anzengruber -- Verlag,  1919.  19 Может быть,  исключая
только отношение матери к сыну, которое, будучи основа-
но на нарцисизме, не нарушается позднейшим соперничест-
вом и усиливается вследствие участия в выборе сексуаль-
ного объекта.  20 См.  "Zur Einfьhrung des Narzissmus",
1914, Sammlung kleiner Schriften zur Neurosenlehre, vi-
erte Folge.  1918. Русск. перевод. Вып. VIII. Психолог.
и психоаналит.  библиотека. 21 См. "Три статьи о теории
полового влечения" и Abraham;  "Untersuchungen uber die
fruheste  pragenitale  Entwickelungsstufe  der Libido".
Intern.  ZeiJschr. f. Psychoanalyse, IV, 1916, и его же
"Klinische Beitrage zur Psychoanalyse". Intern. Psycho-
analyt. Bibliothek. Bd. 10, 1921. 22 Мarkuszewicz, "Be-
itrag  zum  autistischen  Denken bei Kindern Juternat".
Zeitschr f.  Psychoanalyse VI., 1920. 23 Zur Einfuhrung
des Narzissmus l. с. см. русск, перев. Вып. VII Психол.
и психоаналит. библиотеки. 24 См. "Теорию полового вле-
чения" l. с. 25 "Uber die allgemeinste Erniedrigung des
Liebeslebens",  Sammlung 4.  Folge, 1918. Русск, перев.
Вып.  VШ.  Психолог.  и психоаналит. библиотека. 26 Cм.
"Metapsychologische Eraдnzung zur Traumlehre", Sammlung
kleiner  Schriften  zur  Neurosenlehre,  Vierte  Folge,
1918.  Русск. перев. Вып. III. Психолог. и психоаналит.
библиотека.  27 W.  Trotter,  "Instincts of the Herd in
Peace and War".  London, 1916. 28 См. мою работу: "Jen-
seit des Lustprincips" 1920.  29 См. лекции по введению
в психоанализ, лекция 25, "Страх". Психологич. и психо-
аналит. библ. Вып. II. Госиздат 1922. Москва -- Ленинг-
рад. 30 Тотем и табу. Психологич. и психоаналит. библи-
отека. Вып. VI. Госиздат. 1924. Москва -- Ленинград. 31
Das Unheimlichel.  Jmago, V, 1919. 32 См. Тотем и табу.
Психологич.  и психоаналит. библиотека. Вып. VI, Госиз-
дат 1923, Москва -- Ленинград. См. также цитирован. там
источники.  33 Ferenczi. "Introjektion und Ubertragung.
Jahrbuch der Psychoanalyse",  I ,1909. 34 "Jahrbuch der
Psychoanalyse", VI, 1914. -- Sammlung kleiner Schriften
zur Neurosenlehre,  4 Folge.  Русск,  перев.  Вып. VIII
психологич. и психоаналит. библиотеки. 35 "Печаль и ме-
ланхолия".  Психолог.  и психоаналит.  библиотека. Вып.
III, Госиздат 1923. Москва -- Ленинград. 36 Тотем и та-
бу. Психологич. и психоаналит. библиотека. Вып. VI. Го-
сиздат,  1924. Москва -- Ленинград. 37 Cp. Abraham, An-
satze zur psychoanalytischen Erforschung und Behandlung
des manisch-depressiven Jrreseins etc.  1912,  in "Kli-
nische Beitrage zur Psychoanalyse". 1921. 38 Перевод Л.
Мея. 39 Cp. Hans Sachs v. Gemeinsame Tagtraume, Autore-
ferat eines  Vortrags  auf  dem  VI  psychoanalytischen
Kongress im Haag, 1920. "Jnternationale Zeitschrift fur
Psychoanalyse", VI, 1920. 40 "Об унижении любовной жиз-
ни".  Психолог.  и психо-аналит.  библиотека, вып. III;
Госиздат, 1924. Москва -- Ленинград. 41 См. Тотем и та-
бу, конец II главы: Табу и амбивалентность. 42 См. Тео-
рию полового влечения.  Психологич. и психоаналит. биб-
лиотека. Вып. VIII, стр. 107. Госиздат, 1924 г.